Сто шестьдесят лет назад родился Марк Тимофеевич Елизаров – первый советский нарком путей сообщения.
Его родина – деревня Бестужевка Ново-Костычевской волости Самарской губернии. Потомок крепостных крестьян, юноша рано стал проявлять яркие способности и тягу к точным наукам. К счастью, препятствий на пути к наукам мальчишке никто не чинил. Даже наоборот: когда Марк окончил Самарскую мужскую гимназию, на сельском сходе Бестужевки его отцу разрешили выписать сына из крестьянского сословия. Это означало, что теперь молодой человек был вправе поступать в университет…
Очень скоро талантливый, вдумчивый Елизаров стал студентом физико-математического факультета Петербургского университета. Там он не только усердно изучал науки, но и подружился с Александром Ульяновым, которого вскоре обвинили в подготовке покушения на царя. Марк понятия не имел ни об этих планах своего товарища, ни о существовавших подпольных организациях, тем не менее его, к тому времени окончившего университет и служившего в Казённой палате, выслали из Петербурга в родную Бестужевку, под надзор полиции. В 1889 году в селе Тростянка он сочетается церковным браком с сестрой казнённого Александра Ульянова – Анной Ильиничной. В роли поручителя на бракосочетании выступил её брат – Владимир Ульянов, будущий основатель Советского государства.
В 1893 году Елизаров ненадолго вырвался в Москву – и сразу устроился на работу в Управление железных дорог. Потом служил в Томске – в руководстве Сибирской железной дороги. Он хорошо знал положение дел в транспортной системе России. Марк Тимофеевич, несмотря на родственные и дружеские связи с известными нелегалами и политическими эмигрантами, трудился в крупных компаниях, связанных с дорожными коммуникациями. Венцом его дореволюционной карьеры стал пост директора-распорядителя пароходного общества «По Волге». Хотя полиция считала Елизарова персоной неблагонамеренной (политикой наш герой всё-таки занимался), это не помешало ему заслужить репутацию дельного управленца, грамотного экономиста, поэтому в столыпинские времена ему и не мешали «делать карьеру». Несмотря на родственные и дружеские связи с Лениным, его трудно назвать ярым революционером-подпольщиком. Тем более что он активно вращался в буржуазных кругах. Однако социалистическим идеям сочувствовал и даже публиковался в большевистской прессе (конечно, под псевдонимами). В 1905 году Елизаров с группой железнодорожников организовал всероссийскую стачку, парализовавшую всю империю. А затем делом его жизни стало создание транспортных артерий, торговых путей, сплачивавших Россию.
После Октябрьской революции Елизаров возглавил наркомат путей сообщения (НКПС). Это назначение стало результатом сложного компромисса большевиков с ВИКЖЕЛем – могущественным профсоюзом железнодорожников, который оставался в оппозиции новой власти, склоняясь к эсерам и меньшевикам. Елизарова во всех этих кругах уважали – как компетентного специалиста и объективного, незашоренного человека. Кстати, Марк Тимофеевич был не последней фигурой в профсоюзном движении железнодорожников, поэтому для Ленина лучшей кандидатуры на важнейший правительственный пост не было. Он доверял Елизарову, между ними сохранялась давняя, проверенная десятилетиями человеческая симпатия. К тому же председатель Совнаркома понимал: революционной исполнительной власти остро не хватало профессионалов. Елизаров оказался чуть ли не единственным «спецом» с портфелем наркома (фактически – министра). И уж точно – в составе Совнаркома осени 1917 года он имел наибольший опыт работы во главе крупных коммерческих и промышленных предприятий. Ленин отлично знал, что железными дорогами Елизаров занимался пусть и с перерывами, но в течение четверти века. А значит, прекрасно разбирался и в кадровом составе, и в проблематике отрасли. Идеальная фигура на важнейший пост.
Главной задачей Елизарова на первых порах стала борьба с саботажем. В условиях инфляции и тотальной нехватки всего привлекать специалистов было крайне непросто. Когда товарищ Елизаров во главе группы вооружённых красногвардейцев явился в здание бывшего Министерства путей сообщения, то застал там лишь двух курьеров и сторожа. Остальные служащие к тому моменту просто перестали ходить на службу в министерство… Пришлось действовать в чрезвычайных условиях, непривычных для Елизарова.
Наркому предстояло, без преувеличений, восстанавливать отрасль из руин. Если поначалу основной целью для революционеров являлся захват железнодорожных узлов, то теперь следовало налаживать их работу. А хозяйство разваливалось. В октябре 1917 года Николаевская железная дорога загружала 3260 вагонов в сутки, а в декабре – только 600. То же самое происходило повсюду. Елизаров писал в те дни: «Без сомнения, от саботажа интеллигентских сил страна беднеет, страна разрушается, страна идёт к пропасти, но она перенесёт и это. Интеллигенция же своего позора за свой саботаж не перенесёт. Она должна будет сгорать от стыда – исторического стыда. Это моё глубокое убеждение».
Думаю, этот посыл, появившийся в революционные дни в прессе, актуален во все времена – правда, ракурсы меняются. И надо сказать, на многих аргументы Елизарова подействовали.
Что предпринимал нарком? Не только ездил по городам, по депо и «сшивал, где порвалось». В первую очередь он подбирал людей, готовых трудиться, профессионалов, которых катастрофически не хватало. Вдобавок пришлось столкнуться с острейшей проблемой нехватки денег – казна наркомата была пуста. Елизаров сетовал: «Финансовое положение страны катастрофично. Возможны затруднения в уплате жалованья... При таком хаосе трудно было надеяться удовлетворить всех железнодорожников по повышенным ставкам». Причём эти «повышенные ставки» не успевали за ценами. Тем не менее штат наркомата ему укомплектовать всё-таки удалось. И многие выдвиженцы первого наркома, как показало время, пришли в железнодорожную отрасль всерьёз и надолго. Как, например, Владимир Иванович Невский, журналист и историк по профессии, отвечавший в наркомате за снабжение продовольствием населения по железным дорогам и охрану магистралей.
В феврале 1918 года правительство и партия приняли отставку Марка Тимофеевича. Хотя он ещё несколько месяцев занимался делами железнодорожников, да и новым наркомом стал его ставленник – слесарь и профсоюзный лидер Алексей Гаврилович Рогов. Принятые НКПС под руководством Елизарова меры дали результаты: железные дороги в первом полугодии 1918-го увеличили перевозку грузов за счёт расширения ремонта подвижного состава и организации самозаготовок топлива. Вроде бы совсем небольшим оказался срок работы Елизарова в наркомате, однако историки признают, что НКПС долгие годы оставался самым профессиональным ведомством молодой Советской России. Этой тенденции дал толчок именно Елизаров с его умелой, продуманной кадровой политикой. А быстрые рокировки на руководящих позициях в ритме первых революционных лет были в порядке вещей…
После отставки он прожил только год. В 55 лет его унёс сыпной тиф, который трудно переносить на фоне нервного истощения. Хоронили Елизарова с почётом. Увы, этот талантливый и способный человек успел сделать меньше, чем мог. Он был весёлым и обаятельным. Любил петь. Великолепно играл в шахматы – есть даже легенда о том, что на сеансах одновременной игры смог взять верх над Ласкером и Чигориным. Марк Тимофеевич очень хотел стать земским деятелем и служить народу. Последнее ему вполне удалось.