Есть какая-то сама собой разумеющаяся, естественная связь консерватизма и Z. Особенно если говорить о старших поколениях, что в принципе объяснимо: вернуть былое величие (или обрести новое) проще через войну, ведь никто его тебе просто так не предоставит.
Старшие поколения росли в мире, обещавшем светлое будущее, а потом этот мир рухнул у них на глазах. И открылась несправедливая рыночная реальность, в которой ты либо влачишь нищенское существование, либо воруешь, либо стараешься быть лучшим из лучших, а потом тебя отправляют на свалку… У меня Z-поворот сопряжён с другим.
Для меня консерватизм – это жизнь согласно избыточным требованиям, доходящим до уродства и абсурда гуманистическим ценностям, когда невозможен свободный и честный выбор: чуть что, и ты уже ватник, потом мерзавец, потом насильник и в итоге убийца и людоед. В этом консерватизме нельзя хотеть войны, хотеть справедливости – разве только топить против системы, против режима, потому что система – это фашизм, а режим – империя зла.
А я мыслю системами, у меня системное образование, я в жизни создаю и практикую системы, мне нравятся режимы, правила, я люблю их нарушать, но я хочу, чтобы они при этом существовали. И я, честно, не вижу ничего хорошего в том, куда движется «прогрессивное человечество». Пусть лучше наступит новое Средневековье. Пусть улицы снова станут зловонны от помоев и нечистот, зато природа немного очистится.
Чем больше об тебя вытирают ноги, тем больше хочется этому противостоять. Поначалу, когда об тебя вытирают ноги, ты можешь искать проблему в себе, проявлять аутоагрессию, ходить к психологам, думать: а может, ты действительно такое дерьмо? Потому что слишком мало любишь себя, слишком закрепощён условностями и потому слишком чему-то предан, каким-то идеалам, веришь во что-то святое – наверно, это от нехватки прогрессивного образования, актуальных знаний по антропологии или химии?
Нет, это не спасает от чувства долга, от священного, от веры, от преданности, от мечты о новом рассвете. Это, наоборот, только укрепляет веру. И если прогрессивный мир привык вытирать об тебя ноги, хотя ты так старался ради него, готов был забыть о собственных чувствах ради «общего» блага, то однажды ты захочешь банального уважения, можно без восторгов и любви, но – уважения. И в ответ ты снова получишь вытирание ног, ещё большее унижение. И тогда остаётся только одно – война.
Я против войны. Я за уважение. Меня лично не особо оскорбили, например, Pussy Riot, просто девочки немного забесновались. Но меня глубоко оскорбила поддержка всем «прогрессивным миром» этих упёртых дур, которые решили, что круто оскорблять священное. Священное для людей, которые мне, например, симпатичны. Дальше много чего такого происходило за последние годы. В некоторых кругах даже стало признаком смелости и крутизны оскорблять чьи-то чувства, оскорблять в том числе в стихах. В этих же кругах столь трепетно относятся к собственным чувствам, что посмотришь на них косо – и уже абьюзер, фашист. И больше всего угнетало, что, как бы ты себя ни вёл, ты будешь неправ. Неправ, и всё, просто потому что они, например, ущемлённые социальные меньшинства – и всё, и больше никто.
И когда я чувствовал себя уже ну просто морально уничтоженным лохом, который верит в скрепы, плачет от гимна и считает, что русский мир несправедливо оболган, что предательство вошло в моду, стало культом даже для многих русских людей, когда я думал, что всё тщетно, ведь почти все интеллектуалы написали о конце истории, что весь этот «идеальный мир» лицемерия и потребительства вечен, наконец Россию прорвало – и я испытал гордость, меня защитили.
Если бы эту гордость не пытались отнять, если бы над ней не насмехались, если бы к ней отнеслись с уважением в «прогрессивном мире» наравне с тем, как там принимают всякие извращения, тогда не возникло бы желания её возвращать, за неё воевать. Хочется быть за мир, хочется чувствовать себя свободным человеком, не подчиняясь каким-то идиотским правилам, по которым ты всё равно будешь сволочью, если чему-то предан и любишь системы.
Для меня это – новое чувство. Я не консерватор. Я за новое и за будущее. Более того, я его вижу, чувствую. Я – совковый ватник, если хочу, чтобы мы больше думали о будущем, чем о настоящем? Больше делали для будущих поколений, чем для самих себя?
Я рос в мире, который уже был колонизирован всем этим нарциссическим бредом, и с ним приходилось считаться больше, чем с собственными чувствами. С какой стати?
Почему же так получается? Почему я чувствую себя униженным, угнетённым в этом либеральном мире, который за права и свободы? Я думал над этим, это трудный вопрос.
Я хочу, чтобы все немного заткнулись и начали считаться с предками, потому что я – русский? Нет, слишком простой ответ. Память предков? Возможно, ведь она у меня имеется. Правда? Определённо. Лучше открыто бросить в лицо перчатку, чем дипломатично извиняться и жить в диктатуре новой этики, где правда всегда сами знаете у кого.
Я не раз сталкивался с угнетёнными личностями – их угнетало абсолютно всё. Все у них были плохие: власть, народ, начальство, родня – все тупые и ничего не понимают, а сами они прекрасны. При более близком общении выяснялось, что эти люди ничуть не умнее, даже более жестоки, при этом абсолютно безответственны и властны – просто колонизаторы, которые решили запретить всё, что им не нравится, а себе разрешить всё, что не нравится остальным. Абсолютно упёртые и недоговороспособные. И эти люди, конечно же, когда началась СВО, под видом высокодуховных жертв отправились в заграничное путешествие. А на Украине такие же точно люди до сих пор кидают людей под пули. Я не сразу понял, что это вообще за явление.
Консерватизм – это быть за старое. Если честно, я считаю, что, если у нас будет биокосмическая православная империя, вот это будет что-то новое, не знаю, что из этого выйдет, но в любом случае лучше быть за него, а не за этот СС (Старый Свет), который давно уже поблёк и уничтожает сам себя: деградирует в прямом смысле – движется к хаосу, к потере структуры. Деградирует философия, искусство, политика, душа, любовь, вера, свобода, право. И я не могу сказать, что моя страна и мой народ – эталон всех добродетелей, утраченных миром, нет. Но здесь, как мало где, сохраняются вещи, которые для будущего необходимы. Перечислю их как-нибудь потом, а вообще предлагаю подумать над этим самостоятельно. Пригодится в скором времени, когда ребром встанет вопрос «Что дальше?».
Ростислав Амелин