В Харькове уничтожили мемориальную доску выдающегося поэта Бориса Чичибабина. На доме, где он жил и где завершил земной путь, – зияющая пустота.
Чем так ненавистен необандеровским манкуртам человек, любивший Украину? Тем, что писал на русском языке и при жизни фактически стал классиком русской поэзии? Но эти вандалы наверняка его стихов не читали.
За год до кончины, в 1993-м, поэт в интервью руководителю харьковского телеканала «Первая столица» Константину Кеворкяну провидчески сказал, что если дать волю национализму, он неизбежно перерастёт в нацизм. И выразил опасение, что вероятность этого сценария на Украине высока.
Выполнивший некрасовскую заповедь о поэте-гражданине Чичибабин остался в наших сердцах «страстно поднятым перстом» (Достоевский), с истовством, подобным Аввакумову, пробуждавшим нашу совесть. Когда неразумная масса визжала и улюлюкала на обломках почившей советской империи, не понимая, что любые скачкообразные изменения ведут только к ещё большему бесправию и притеснению человека, Чичибабин написал в «Плаче по утраченной родине»: «Я с родины не уезжал – за что ж её лишён?» Вот две последние строфы этого стихотворения:
При нас космический костёр
беспомощно потух.
Мы просвистали свой простор,
проматерили дух.
К нам обернулась бездной высь,
И меркнет Божий свет…
Мы в той отчизне родились,
Которой больше нет.
Горечь и мощь этого сочинения вызвали слёзы у известного европейского филолога-слависта, весьма, кстати, ироничного человека Жоржа Нива, слушавшего, как автор читал его в коктебельском Доме-музее М. Волошина. А, казалось бы, что ему наша советская страна!
Часто цитируют чичибабинские строки о малой родине: «С Украиной в крови я живу на земле Украины…» или «У меня такой уклон: я на юге – россиянин, а под северным сияньем сразу делаюсь хохлом…». А я напомню слова более жёсткие, пророческие, написанные за много лет до распада большого Отечества:
Не будет нам крова в Харькове,
Где с боем часы стенные.
А будет нам кровохарканье,
Вражда и неврастения…
Продолжение темы – в следующем номере ЛГ