«Я приехала в Мариуполь 9 мая с замечательной добровольческой организацией, Волонтёрской ротой: ребята со всей России, всех возрастов, например, по врачебной линии были и студенты-медики, и маститые доктора.
Познакомились в Москве, на пункте сбора гуманитарки, они и не знали, какая я «знаменитость». Когда узнали, пригласили с собой. Оказались 9 мая именно в Мариуполе, и, конечно, нашёлся «рояль в кустах», хотя не совсем рояль и не в кустах. В разбомблённом Дворце культуры «Азовстали» нашли пианино – в пыли и пролитой на клавиши краске. Долго отмывали.
Кто-то предложил: «А давайте вынесем его на улицу, и Валентина поиграет». Погрузили инструмент в «буханку», привезли на городской перекрёсток, выгрузили. А как созвать людей? Телефоны не работают. Ладно, услышат! У меня всегда с собой концертное платье, туфли. Надела платье поверх футболки и джинсов, села за пианино, играю. Начали люди собираться. Старушечки принесли стульчики, много детворы. Запомнился малыш годиков двух, в коляске. Он хохотал и радовался громким аккордам. Потом протянул мне свой леденец. Это лучший подарок в жизни!
Пообещала слушателям: «Хотела бы сыграть для вас на хорошем рояле. И с оркестром. И поэтому обязательно вернусь».
Играла всё – Бетховена, Шопена, Рахманинова. Даже «Мурку», когда попросили, не отказалась. Потом женщины попросили «День Победы». Играла, и все мы пели. У меня катились слёзы по лицу, женщины тоже пели сквозь слёзы. Особенно куплет «Дни и ночи у мартеновских печей / Не смыкала наша Родина очей». Ведь это – о них.
Ощущение – это то, ради чего стоило прожить всю жизнь. Снова хочется туда. Я знаю, мы отстроимся, всё будет хорошо. Но я не забуду, что это такое – видеть не в соцсетях, а вживую обгоревшие скелеты зданий и как люди выходят из подвалов и радуются жизни, солнцу. И как бледны дети войны и подвалов… И как люди обнимаются, слушая музыку».
Из интервью артистки для «ЛГ»
Продолжение темы