Михаил Пащенко
В оперном искусстве последние пару десятилетий жесточайший кризис. Постановка оперы Г. Доницетти «Анна Болейн» в МАМТе показала ситуацию сразу с двух сторон. На сей раз у сцены вдруг выставили микрофоны и включили подзвучку, заставляя гадать, каков же в реальности объём голосов у певцов. Но сами артисты всё-таки победили власть мертвящей техники и заразили зрителя своей увлечённостью этой труднейшей работой.
Кроме того, театр, взявшись за никогда не шедший в России романтический шедевр ради своей главной звезды – Хиблы Герзмава (она с успехом выступила в этой опере на сцене Ла Скала в 2017 году), создал интригу, подготовив и второй состав исполнителей. Состав в буквальном смысле альтернативный – даже с другим дирижёром. Ариф Дадашев встал за пульт, сменив «главного» – Феликса Коробова. В главной партии вышла примадонна театра Наталья Петрожицкая, а в качестве её окружения – два молодых солиста Мариинского театра, тенор Борис Степанов и бас-баритон Максим Даминов. Этот исполнительский вариант и вызвал особый интерес своей непредсказуемостью.
Сергей Новиков, государственный деятель, успевающий активно заниматься оперной режиссурой, продвигает в театрах страны принцип исторически верных, зрелищных постановок, которые помогают артисту войти в дух эпохи и становятся праздником для зрителя. На этот раз мы увидели настоящий английский дворец-замок и двор эпохи Ренессанса. Сценограф и художник по костюмам Иван Складчиков и создаёт контраст роскошных нарядов разнообразных фасонов и ярких расцветок с глухими стенами серого камня, на высоте которых расположены небольшие окна. Всего три раза интерьер распахивается наружу сквозь громадное готическое окно по центру задника, а однажды мы даже оказываемся в сумрачной роще – прямо на наших глазах стволы деревьев с ветвями без листвы опускаются с колосников.
Движение «каменных стен» от картины к картине меняет пространство и будто ведёт зрителя на экскурсию по разным покоям дворца-замка. Такое решение – метафора самого сюжета: оно напоминает перестановку фигур на шахматной доске, чем, по сути, и была непрестанная смена английским королём Генрихом VIII своих жён. Опера Доницетти – о том, как он избавляется от второй, Анны, выдвигая против неё, по всей видимости, ложные обвинения в неверности, а сам уже выбрал в следующие её троюродную сестру, фрейлину Джейн Сеймур. Предыстория – горячая любовь Генриха и Анны, их семейное счастье – показана во время увертюры в виде проекций на занавесе: сменяются роскошные постановочные фотографии артистов в их ролях.
Маэстро Дадашев оказался стилистически точен, предельно аккуратен, но и импульсивен в работе с оркестром. Его оркестр был и чувствительным рассказчиком печальной истории, и динамичным аккомпаниатором, поддерживающим энергию музыкального действия. Компактно-собранно, прозрачно звучал хор (хормейстер – Станислав Лыков), тем более что в ряде сцен женская и мужская группы заняты по отдельности.
Слушатели знают, что красивое и тембрально насыщенное лирическое сопрано Петрожицкой хорошо звучит в театре и без усиления. Кроме спектаклей, она много выступает с концертами камерной музыки, готовит разнообразные по стилю изобретательные программы и чарует публику не только голосом, но и созданным ею образом элегантной и приветливой хозяйки зала. Хотя в её репертуаре есть Моцарт, к романтическому бельканто она обращается впервые. Огромная, требующая виртуозности партия Анны Болейн стала новым этапом её творчества.
Сегодня невелики шансы услышать где-либо настоящее итальянское бельканто, известное нам по лучшим записям. В России этой вокальной традиции никогда не было и нет, оперы эпохи романтизма когда-то пели здесь только итальянцы, и своими силами они ставятся крайне редко. Поэтому в стиле исполнения неизбежны компромиссы. Петрожицкая не пела нескольких верхних до, предусмотренных автором для украшения пассажей. Временами её голосу недоставало пластичности при переходах в верхний регистр, хотя у певицы прекрасное свободное си. Томные фразы не так обильно, как ожидается, расцвечивались нюансами пиано и пианиссимо. Но если на какие-то компромиссы приходится идти во имя целостности роли, к тому же новорождённой, они оправданны. Ведь главное – вызвать эмоции публики и подчинить вокально-технические задачи только этой цели. И как певица-актриса с внешностью королевы, Петрожицкая и предстала настоящей королевой, бесконечно страдающей, но гордой, чьё величие – в умении оказываться выше политических дрязг и прощать.
Ей помогает и режиссёр. Он, как всегда, сосредоточен на разработке деталей сюжета. В данном случае это политико-исторический аспект трагической любовно-семейной истории. Анна для него прежде всего мать будущей Елизаветы I: в спектакле девочка во многих сценах при ней. Это сразу лишает силы все обвинения её в неверности, показывает Генриха откровенным лжецом, а также объясняет, почему Анна осмеливается так дерзко ему возражать. Тогда как недальновидному монарху нужен был наследник, Анна ощущала себя исполнившей историческую миссию.
Двадцатиминутная финальная сцена «Анны Болейн» полностью отдана примадонне. Речитатив, печальная ария, исступлённая кабалетта с хором: исстрадавшаяся Анна бредит прошлым и в разочаровании буквально бежит из жизни (в опере она умирает сама до объявленной казни). В малиновой тунике с золотым поясом и длинным шлейфом она восходит на лестницу, как на пьедестал, на которой удаляется в распахнувшееся на заднике гигантское окно. В этой сцене Петрожицкая – подлинная героиня классической трагедии. Погружение в светлые воспоминания, осознание ужаса происходящего и, наконец, взрыв праведного гнева передавал и её богатый голос, то тоскующе-нежный, то мощно-страстный. Она наэлектризовала зал, и по окончании он взорвался. Второй премьерный спектакль завершился её триумфом.
Большая работа над ровной вокальной линией чувствуется у меццо-сопрано Ирины Ващенко в роли Джейн Сеймур. Правда, её верхние ноты слишком «широки» и оттого звучат несколько крикливо. Тем не менее им с Петрожицкой удался один из самых впечатляющих фрагментов оперы – психологически многоплановый дуэт соперниц: в результате острого столкновения одна кается, другая прощает, голоса певиц гармонично сливаются.
Партия придворного певца Сметона, исполняющего два мелодичных романса, хотя и не содержит крайних высоких нот, требует хорошо выстроенного меццо-сопрано. Маргарита Глазунова оказалась именно такой певицей и к тому же убедительно выглядела в мужском одеянии. «Сладкий» по тембру и мягкий по фактуре тенор Бориса Степанова не лишён обаяния. И как актёр он тронул своим образом друга детства и влюблённого защитника несчастной королевы. Максим Даминов, ровный высокий бас с полным диапазоном (на сайте Мариинского театра он представлен как баритон), увереннее всех чувствовал себя в передаче стиля оперы, а к тому же и выглядел действительно по-королевски. Из российской премьеры популярного произведения Доницетти в МАМТе сумели сделать крупное событие.