Сергей Попов-Соснин.
Дёминские записки.
– М.: ИПО
«У Никитских ворот», 2018.
– 136 с. – 500 экз.
Эта книга объединяет маленькую повесть и десяток рассказов.
Вот как писал о рассказах Попова-Соснина поэт Василий Макеев: «В книге – чарующие, а иногда и горькие воспоминания о деревенском детстве и благодушной родне, бесшабашных друзьях-товарищах, степных угодьях между Хопром и Бузулуком, о жестоких, метельных когда-то, зимах, о всегдашних благодатных вёснах, словом, обо всём том, на что сторожко откликается опять же чуткая русская душа. Рассказы его неподдельные, просторечные в хорошем смысле слова, населены столь же хорошими людьми. Как говаривал Александр Твардовский, в них всё понятно и всё на русском языке. Ручьистыми рассказами назвал книгу Макеев.
Поэт Татьяна Брыксина, хватившая за долгую и непростую жизнь не один фунт лиха, пишет: «Я прочла книгу Попова-Соснина, душевно согрелась её солнечностью, жизненной правдой, вспомнила и своё горько-счастливое детство. Книги «о себе» пишут сейчас многие, их появляется всё больше, чему есть своё объяснение: жесточает мир, дичают нравы, тухнет даже литература, и люди для самоутешения ищут себе просветляющего чтения – без пакости, насилия и лжи. Людям хочется доброго и светлого, оставшегося где-то на зелёных полянах детства. Там пахнет хлебом из печи, речной водой, смородинным листом, там осталось лучшее, что было заложено в нас с рождения».
«Дёминская Лолерея». Повесть небольшая и печальная, поскольку в ней – жизнь и смерть учительницы немецкого языка Клавдии Михальченко, по определению относившейся к элите послевоенной хуторской интеллигенции. За провинность её ссылают на ферму работать телятницей и исключают из партии: «Кто не работает – тот не ест». И Клавдия медленно скатывается по жизненному склону до гибельной глубины воды.
Эта повесть по описанию времени и хроники жизни главной героини сродни рассказам и повестям писателей-шестидесятников, в том числе «Матрёнину двору» А.И. Солженицына.
Казалось бы, все эти события далеко отстоят от нас, а время, как известно, лечит боли и делает переживания и страдания тех людей почти невесомыми. Однако благодаря повести Сергея Попова-Соснина категории сопереживания и сострадания, жизненной правды предстают вечными, вневременными. Донской говор, на котором изъясняются герои этого повествования, делает его ещё в большей степени жизненным и правдивым, а стилистика повести, отличающаяся плавностью, заставляет прочесть её на одном дыхании.
Николай Красавин