Прошло больше года со времени введения дистанционного обучения. Понятно, что переход на эту форму в какой-то мере был обусловлен объективными причинами, пандемией коронавируса, и тем не менее придётся признать, что в результате реальный мир битву за умы и сердца детей, увы, проиграл. Способности и потребности ребёнка, его сознание теперь формирует виртуальная реальность.
Обеднение чувственного опыта ребёнка, пребывающего в виртуальной среде по 6–8 часов ежедневно, минимизация контактов с реальной действительностью оказывают негативное воздействие на умственные процессы, приводя к искажению внутреннего плана действий и нарушению закономерностей развития высших психических функций. Отсутствие необходимости изучать свойства реальных предметов и явлений, потребление уже переработанной (оформленной, «упакованной») информации нарушают ориентацию в пространстве и времени, способность к продуктивному анализу и сравнению, тормозят развитие навыков выделять главное и второстепенное, устанавливать причинно-следственные связи и обосновывать выводы. Преобладание кратковременного запоминания поступающей информации в ущерб её смысловой обработке – одна из главных причин плохой усвояемости учебного материала и неумения его в необходимом объёме воспроизводить.
Страдают образное и вербально-логическое мышление, что не только выражается в неграмотной устной и письменной речи, но и в полном смысле слова лишает произвольности поведения. Виртуальная среда и виртуальное взаимодействие формируют не личность с широкими и глубокими взглядами на смысл жизни, а субъекта навязываемой активности, ибо смыслообразование и целеполагание подменяются чужими оценками текущих событий.
Агрессивное поведение апологетов «цифровой трансформации» образования изумляет. При отсутствии серьёзных психологических и психофизиологических исследований последствий электронного обучения рупором «цифровой трансформации» стали технари, управленцы и примкнувшие к ним педагоги с весьма сомнительным преподавательским и исследовательским багажом. И даже на научных конференциях, смысл которых, как известно, заключается в дискуссионном обсуждении актуальных проблем, открыто игнорируются мнения тех, кто высказывает сомнения в полезности и целесообразности такой трансформации.
Без исследований воздействия работающего компьютера на физическое здоровье ребёнка, влияния виртуальной среды на интеллект и способности, на потребности, сознание и самосознание ни о каком широкомасштабном внедрении цифрового обучения и речи не может быть. Сколько времени ребёнок без ущерба для здоровья может взаимодействовать с компьютером? Ориентировочно не более 1 часа в сутки. Но большинство не только школьников и студентов, но и детей дошкольного возраста пребывают в виртуальной среде большую часть суток.
Опросы студентов и их родителей, проведённые нами ещё более 10 лет назад, показали, что ухудшающееся зрение и последствия гиподинамии характерны для большинства погружённых в виртуальную реальность. По нашим данным, это более 90% активных пользователей. Кроме того, геймеры со стажем свыше 6 лет отличались и наличием проблем неврологического характера. Школьный возраст длится, как известно, дольше, поэтому вероятность вместе с аттестатом зрелости получить и пышный букет заболеваний растёт с каждым днём.
Цитирую «Памятку родителям» Роспотребнадзора: «Продолжительность непрерывного использования компьютера с жидкокристаллическим монитором на уроках составляет для учащихся 1–2-х классов не более 20 минут, для учащихся 3–4-х классов – не более 25 минут, для учащихся 5–6-х классов – не более 30 минут, для учащихся 7–11-х классов – 35 минут». Как указанные нормы соотносятся с разработками уроков РЭШ и МЭШ? Такого рода исследований найти не удалось.
Что же получается? С одной стороны, временныґе ограничения использования компьютера существуют со всей очевидностью, а с другой – столь же очевидна широкомасштабная цифровизация школьной и вузовской действительности. Не означает ли это, что отрицательное влияние электромагнитных излучений работающего компьютера и прочие последствия не исследуются или, того хуже, замалчиваются?
Природа одарила нас пятью органами чувств, но человек компьютерный задействует большей частью только зрение и частично слух. Особенно страдает осязательно-тактильная анализаторная система. Ребёнок, проводящий большую часть суток в интернете, лишён восприятия реальных предметов, и школьная действительность активно «помогает» такой осязательно-тактильной депривации. Сокращается количество лабораторных работ, а принцип наглядности при объяснении нового материала подменяется презентациями. Экскурсии на природу, практические занятия в оборудованном классе всё сложнее и сложнее организовывать и проводить.
Это характерно не только для старшей школы, но и для младших классов. Например, из программ начального обучения ушло чистописание. Я не только о корявом почерке, есть и более тревожные последствия – нарушение закономерностей формирования функциональной системы «рука–глаз–мозг». Ребёнок не получает сенсорных и смысловых эталонов грамотной письменной речи, а это, в свою очередь, накладывает отпечаток на мыслительные способности.
В конце прошлого учебного года отец восьмиклассницы поделился впечатлениями об уроках черчения: «Чертежи готовятся в обычной тетради (в клеточку), никаких обозначений и соблюдения размеров не требуют». Надо ли объяснять, что пространственные представления в наибольшей степени развиваются в процессе изготовления и чтения чертежей и происходить это должно в непосредственном взаимодействии с учителем. Обеднение чувственной сферы тормозит развитие образного мышления. Знаю по студентам, некоторым из них не хватает способностей представить квадрат и мысленно провести диагональ!
А что происходит с памятью? Дети уже привыкли к тому, что интернет всегда под рукой. Им кажется, что они всё помнят и во всём ориентируются, но знание о том, где и как можно получить информацию, не делает ребёнка умнее. Все его «знания» – на внешнем носителе. Но память нельзя уподоблять хранилищу информации, память – это основа сознания личности.
Примеры деформации сознания и самосознания детей разного возраста в последние годы мы наблюдаем с завидной регулярностью. Школа может эту тенденцию изменить, ибо как раз она организует деятельность, создаёт условия для целенаправленной общественно значимой активности ученика. Именно в социально-одобряемой деятельности формируется сознание ребёнка как гражданина, патриота, созидателя, деятеля, творца. Подчеркну: деятельности в реальном мире, в мире реальных предметов, реальных явлений и реальных учителей.
Любовь Черемошкина,
доктор психологических наук, профессор МПГУ
В ТЕМУ
Видеоиграм – нет!
В октябре образовательная платформа GeekBrains (компания, входящая в десятку лидеров российского рынка онлайн-образования) провела исследование влияния локдакуна на обучение школьников, а также узнала отношение родителей к видеоиграм и безопасности в интернете.
Судя по опросу, более половины россиян (61,3%) считают, что несовершеннолетних по аналогии с практикой Китая необходимо ограничивать во времени на видеоигры, при этом 81,7% опрошенных выступают за регламентацию правил поведения школьников в интернете. Абсолютное большинство (95,7%) считают, что основам безопасности в интернете должна обучать школа, а 75,3% полагают, что этот предмет необходимо сделать обязательным.
Дистанционное обучение, по мнению 51,6% родителей, на успехах ребёнка не сказалось, хотя у 33,3% школьников успеваемость всё-таки снизилась. Локдаун отрицательно повлиял на школьников из-за постоянного нахождения дома (45,8%), плохой подготовки к урокам (41,4%) и отсутствия офлайнового общения со сверстниками (39%).
Из плюсов дистанционного обучения родители отметили появившуюся у детей возможность заняться самообразованием (14%) и домашней работой (4%), увеличение свободного времени (8,2%) и экономию времени на дорогу (7,6%).
Согласитесь, не так уж много плюсов.