Узоры на новой кошме

Бабушка

Стали бурыми волосы от седины,

И морщинки глубокие чётче видны.

От годов, от трудов изогнулась спина,

И без посоха в путь не выходит она.

Ей полдневное солнце не кажется жёстким,

Не снимает с утра она с пальцев напёрстка:

Чтоб узоры на новой кошме простегать,

Чтобы было на чём своих внуков встречать.

А потом она мытую шерсть теребит,

Шерсть на снежную гору похожа на вид.

И кружится, покуда не станет темно,

Нить прядущее старое веретено.

Всё длинней и длиннее спрядённая нить,

Всё короче отрезок, что надо прожить…

Жизнь большую: Удачи, Находки, Потери

Даже нитью спрядённой уже не измерить.

Ээдже хочется правнуков видеть от внуков,

Потому нипочём ей житейские муки.

Всем живущим в йорялах желает добра,

Потому что она по-житейски мудра.

К небесам обращаясь с молитвою кроткой,

Ээджа крутит и крутит буддийские чётки.

Ей известен великий закон мирозданья,

Просит ээджа, чтоб было поменьше страданий.

Калмыцкий чай

Пиалу с густым калмыцким чаем

На алтарь, как подношенье, возлагаю:

Чтобы день грядущий всем принёс успех,

Чтобы звучал повсюду нежный детский смех.

Чтоб настой полнее чувствовался в чае,

Я ковшом его старательно мешаю.

Я мешаю, от души желая всем,

День прожить без потрясений и проблем.

Чтобы терпкий аромат витал над чаем,

Я в него орех мускатный добавляю,

Чтоб о жизни задушевный разговор

За столом не перешёл в горячий спор.

Чай без соли не сочтут калмыки чаем,

Жизнь без соли люди жизнью не считают.

Уважением людским я дорожу,

Чай калмыцкий всем пришедшим подношу.

Как красиво золотятся сливки в чае!

Я его с любовью в чаши разливаю.

Пусть легко даются людям их дороги,

Пусть в пути им покровительствуют боги.

Чай молочный – символ счастья и покоя,

Я варю его с молитвой и любовью.

Пусть промчатся над землёй века и годы,

Чай калмыцкий – суть калмыцкого народа.

Перевёл Василий Чонгонов