Поэт, редактор. Живёт в г. Единцы (Молдавия). Автор поэтических книг «Обретение», «Прогулка в ноябре», «Сверчок в радиоприёмнике».
Лауреат премии «Молодой Петербург» (2011).
* * *
И увидел я новое Небо и новую Землю…
«Откровение»
Дети в траве – Елена и Александр…
И тут понимаешь: времени просто нет,
есть лишь подсолнух этот, попавший в кадр,
птицы полёт, сияющий велосипед.
Nikon опустишь, подумав, что щёлкать им –
бледным сачком ловить повсеместный свет
или же горстью черпать пастуший дым.
Времени нет, а значит, и смерти нет.
Сын машет палкой, смеётся, чему-то рад,
дочка, присев, склонилась над муравьём.
Новое небо вплывает из тайных врат,
ну, а земля –
на ней мы и так живём.
* **
– Папа, может, хватит, пойдём домой.
Видишь, не летит он… ну, не летит!
Я машу отчаянно головой,
сын в ответ мне что-то под нос бубнит.
Говорю:
– Ну что же ты не летишь,
Вот… ещё немного… давай… давай...
Но в провалах ветра такая тишь!
– Папа, может, хватит…
– Иди, играй.
Да и воздух нынче уже не тот,
тот был так упруг, что лоснился аж.
Змей пиратской кошкой впивался в борт,
и мы брали небо на абордаж!
Это очень важно, чтоб он взлетел.
Это как во сне, где я к морю шёл
по песку, что был раскалён и бел,
и без силы падал на серый мол.
Что тебе, мой Боже, Всесущий мой,
безделушку пёструю – да в зенит?!
– Пап, уже темнеет, пошли домой…
– Подожди, взлетит он… сейчас взлетит…
* * *
Мы ждали снега, а его всё нет.
Вокруг такой непроходимый свет,
что белого за ним не видно света:
деревьев, огородов и домов,
над крышами изогнутых дымов.
собак в листве, которым снится лето.
И нет мне утешения ни в чём!
И, раздвигая медленно плечом
хрустящее сиянье сухостоя,
я всё пытаюсь разглядеть за ним
печальный сумрак с кругом золотым
домашней лампы и лицо родное.
И плачет тонкокожая душа,
обёрткою конфетною шурша –
из детства – с незабвенным Гулливером.
И хочет беспризорная она
не знания, где свет и тишина,
а бестолковой жалостливой веры.
* * *
Кончается прозрачный керосин
в осенней лампе –
у забора школы
вот-вот погаснет язычок осин,
и станет мир бестрепетным и голым.
И будешь тих, как ветка за окном,
и будешь тих,
как первый снег, над сущим
по воздуху ночному босиком
меж сном и явью медленно идущий.