Валентин Григорьевич обладал врождённым чувством ответственности
Как «сочинители» картошку сажали
От девяностых годов прошлого века остались воспоминания, в которых бытовая жуть фантастически перемешалась со смешными приключениями. К примеру, взлетевшие цены на продовольствие заставили нашего брата перейти на «подножный корм». На одном из собраний иркутские писатели решили взять участки и сажать картошку. Валентин Григорьевич присоединился ко всем. Я был тогда руководителем писательской организации. Мы с ним пошли за помощью к начальнику Управления сельского хозяйства области. Хозяин кабинета радушно встретил Распутина и с ходу решил пустяшную для него задачу: включил писателей в список управленцев, тоже решивших взять участки. А уж для его подчинённых земля выделялась отлично удобренная и вблизи города. К тому же наш благодетель обещал, что писателей, как и управленцев, на поле будут доставлять ведомственными машинами. И семена для посадки привезут, и урожай доставят каждому на дом, и пропалывать да окучивать картошку свозят на автобусе.
И вот ранней осенью мы сидим на мешках, затаренных картофелем (а урожай выдался отменный!), ждём, когда до нас дойдёт очередь грузиться на управленческую машину. И только неугомонная Эля, завхоз нашего Дома литераторов, суетится:
– Неужели мы будем ждать дотемна? Я пойду к распорядителю, попрошу, чтобы нас отвезли в первую очередь!
– Ну, сходи, сходи, вид у тебя представительный, – смеясь, говорит ей Распутин.
Эля направляется к дороге, где уже стоит небольшая колонна грузовиков и автобусов и где, по её расчету, должен быть «распорядитель». Через несколько минут она возвращается с видом триумфатора:
– Договорилась, сейчас подъедут! – и, обращаясь к Распутину: – Правда, пришлось козырнуть вашим именем, Валентин Григорьевич.
– И как же ты козырнула?
– А я сказала: «Отвезите писателей в первую очередь. Не может же Валентин Григорьевич Распутин быть в вашей очереди последним!»
– Не по-божески, конечно, но что с тобой поделаешь?.. – примирительно ответил писатель. И продолжил: – Тут мне рассказывали, как один знакомый отправлял из дачного посёлка родственника. Оба пришли на остановку «под градусами». Автобус был последним. Дачников у машины столпилось много. Н. толкал вперёд своего гостя и кричал: «Товарищи, товарищи, давайте посадим сначала Валентина Распутина, а уж потом – сами…»
Под смех кто-то спросил Валентина Григорьевича, вправду ли был ещё и такой случай. Будто бы он пришёл к глазному врачу, занял очередь и сел в сторонке. Три-четыре старушки, ожидавшие приёма, перешли на шёпот. Одна из них спросила на ухо соседку:
 |
| Соратники: В. Белов и В. Распутин
(фото: Генриэтта Аверьян) |
 |
| Классик с любимой внучкой Настей
(фото: Борис Дмитриев) |
– Это, кажется, Распутин?
– Да что вы? – прошелестела та. – Будет Распутин сидеть в очереди! Стоит ему позвонить врачу – его встретят и проводят. Нет, это не он!..
Рассказчик повторил:
– Было такое?
– Наверно, было, – пожал плечами Валентин Григорьевич. – Не все же сочинители, как мы…
Наперекор всему – «Сияние России»!
Осенью 1994 года в Иркутске впервые прошёл праздник русской духовности и культуры «Сияние России» Это красочное торжество обязано своим рождением Валентину Григорьевичу. О времени, когда утверждался праздник, прозаик говорил в одном из поздних интервью:
«Двадцать лет миновало с начала той «судьбоносной» поры, когда наизнанку было вывернуто всё: и многовековые нравы и традиции, и способы жизни и хозяйничанья, трудовые и воинские победы, тысячелетняя история... Всё охаивалось и отвергалось. Нажитое и выстроенное народом в тяжких трудах за многие десятилетия растащили за полгода. Это походило на то, как если бы свергался последний очаг обезьяньего периода, предшествовавшего человечеству, и наконец-то открывались сияющие перспективы.
Миллионы людей – бывшие инженеры, учителя, кандидаты наук, матери и отцы, потеряв работу, вынуждены были обзавестись профессией «челнока»: за границей купить, дома продать и накормить детей. И это в целомудренном народе, не признававшем барышничества. Вырвались из коммунизма и ветхозаветных понятий – и уже через десять лет (да раньше, раньше!) тысячи и тысячи мамаш школьного возраста, начиная от 12–14 лет, принялись рожать и подбрасывать своих чад под чужие двери или выбрасывать на помойку.
Да разве можно было от таких нравов освободиться сразу, если бы даже и захотели освободиться?! «Передовая» и независимая от всяких ограничений пресса, телевизионные программы, интернет, уличная реклама продолжали своё дело даже и не исподтишка, а открыто и воинственно».
Валентин Григорьевич поделился замыслом – ежегодно проводить в областном центре праздник «Сияние России» – с епископом Иркутским и Ангарским Вадимом. Его высокопреосвященство был человеком, близким писателям-землякам. Он хорошо знал творчество многих из них, бывал на встречах в областном Доме литераторов. Высокочтимый духовный пастырь, он завораживал страстными и тепло льющимися проповедями. Среди его многолетних благих дел в Восточной Сибири были и восстановление десятка разрушенных храмов, и открытие православной женской гимназии, и помощь в создании интересного сценического коллектива – Театра русской народной драмы. Владыка постоянно благословлял совместные начинания епархии, писательской организации, благотворительных фондов.
Нашёл Распутин поддержку и у мэра Иркутска Бориса Говорина. Тот немало сделал для того, чтобы столица Восточной Сибири похорошела, стала подлинным культурным центром региона. При нём были отреставрированы красивейшее здание областного драматического театра, дома-музеи декабристов С. Волконского и С. Трубецкого, памятник архитектуры российского значения Дом литераторов.
«Сияние России» – празднику с таким названием нужно соответствовать. Было решено приглашать на встречи с иркутянами известных в стране православных деятелей, философов, писателей, выдающихся артистов, даже целые коллективы – хоры и ансамбли. И отвести для встреч и концертов целую неделю. Выбрали начало октября, когда закончены работы на дачах, отпуска в театрах и филармонии, а трудовой люд вернулся в город после отдыха вблизи или вдалеке. Организация праздника требовала немалых средств, и администрация города находила их. А каких именно гостей нужно пригласить на праздник – это решал Распутин.
За два десятилетия многие знаменитости побывали на празднике в Иркутске. Из австралийского Сиднея приезжал оперный певец Александр Шахматов, русский по крови и глубоко православный по духу. Любимицами сибиряков стали подлинно народные певицы Татьяна Петрова и Евгения Смольянинова. О своих фильмах рассказывал режиссёр Николай Бурляев, о ролях в кино – Василий Лановой и Александр Михайлов. В глубине веков взял церковные распевы выступавший в городе на Ангаре хор Свято-Данилова монастыря. Словно бы у Тараса Бульбы и его побратимов занял богатырские, возвысившие русскую душу песни Кубанский казачий народный хор и высек слёзы у многих зрителей в огромном зале Иркутского музыкального театра. Толпы людей собирались в залах областной и городских библиотек, Восточно-Сибирского научного центра, сельских домов культуры послушать философов, историков православия, литературоведов, писателей А. Панарина, А. Непомнящего, В. Белова, Ю. Кузнецова, В. Крупина, С. Куняева, А. Проханова.
«Лицо» праздника определялось постепенно. После того как мэр города Б. Говорин был избран губернатором, праздник стал областным. Мне, как руководителю писательской организации, хотелось, чтобы наши поэты и прозаики принимали участие во встречах с земляками, чувствовали себя хозяевами этого смотра разнообразных талантов. В каждую группу, отправлявшуюся в городскую или сельскую аудиторию, мы включали вместе с гостями из Москвы, Санкт-Петербурга, других городов России по нескольку иркутских писателей. И Валентин Григорьевич всячески содействовал этому.
У меня хранится несколько его записок того времени. Приведу одну из них:
29 августа 1995 г.
|
1) Начальник управления культуры г. Иркутска.
2) Весной 1995 года отмечался очередной юбилей Иркутской областной писательской организации.
3) В тот день писатель выступал перед коллективом фарфорового завода в посёлке Хайта Иркутской области.
4) В зале заседаний на втором этаже Иркутского дома литераторов.
5) Р.К. Саляев – член-корреспондент Российской академии наук.
|
Андрей, свяжись, пожалуйста, сразу же с Домбровской С.И.1 Она уже готовит для печати окончательную программу праздника, хотелось бы, чтобы ты на неё взглянул. В. Распутин.
Об атмосфере праздника подробно и живо писали иркутские газеты. А о впечатлениях, оставшихся после встреч с сибиряками, – сами гости в благодарных отзывах и воспоминаниях. И каждый автор прежде всего говорил о Распутине. Прозаик Александр Сегень отозвался в газете «Российский писатель»:
«В иркутском аэропорту наш «московский десант» встречал Валентин Григорьевич со своими друзьями. Его сердечность стала камертоном всех других встреч с любителями литературы в городах и сёлах области. Мне эта поездка запала в душу на всю жизнь, подарила радость открытия заповедного и богатырского края, душевных и отзывчивых людей. Распутин опекал каждого из нас. Там я заново открыл для себя сокровенные русские черты его героев…»
Александр Щербаков, поэт и прозаик из Красноярска, которого мы считали своим, как выразился Распутин, «тутошним», написал о встречах в Иркутске:
«…в 2009-м Валентин Григорьевич пригласил меня на яркий иркутский праздник русской духовности и культуры «Сияние России», основателем и душою которого он был на протяжении двух десятков лет. И мне довелось общаться с ним целую неделю на встречах с читателями, местными писателями, на приёмах у зам. губернатора и министров. Но однажды он пожелал побеседовать со мною отдельно. Пришёл в штаб праздника, работавший в гостинице, пригласил меня, и мы проговорили с ним с глазу на глаз около часа. Я понимал, что его интересовала не столько моя персона, сколько жизнь города на Енисее, где начался его литературный путь. И я, как смог, постарался удовлетворить его любопытство, перебрав имена и судьбы общих приятелей и знакомых. Валентин просил передать всем поклоны, а мне подарил свой прекрасно изданный фолиант «Земля у Байкала» с тёплой надписью: «Саше Щербакову – дружески издавна и навсегда. Спасибо за приезд в Иркутск. В. Распутин. Окт. 2009».
«Артельное дело» превыше всего
Здесь к месту будет сказать о врождённом чувстве ответственности, присущем Валентину Григорьевичу: в каждое общее, «артельное» дело он вкладывал и энергию, и талант, и душевную отзывчивость.
Странички, которые хочется привести, подтвердят это. Весной 1995 года мы, писатели-иркутяне, пригласили из всех районов области литературно одарённых детей. Помню, дня три (а у ребят были каникулы) мы разбирали стихи, сказки, крохотные рассказики юных «писателей», давали им советы. В последний день определили триумфаторов творческого конкурса и подарили каждому из них стопочку книг с автографами. Во все стопочки я вложил новый сборник В. Распутина «Россия: дни и времена», предварительно попросив его написать ребятам свои пожелания. Я предполагал, что он напишет что-нибудь традиционное. Но заглянув под обложку первой книги, прочитал такие строки, которые остановили бы внимание всякого любопытствующего. Такие слова не пишут, отбывая повинность. Такое говорят человеку близкому – о сокровенном, сто раз передуманном, тяжко выношенном. Это не могло кануть с Лету. Торопясь и волнуясь, я отыскал ручку и переписал пять коротких пожеланий – не безвестным школьникам, нет, а родным наследникам.
Автографы такие.
«Оксане Сапрыкиной, г. Тулун, школа № 4, 11-й класс.
Если бы в литературу приходили только нравственные люди и писались только нравственные книги – разве таким был бы сегодня мир? Как бы хотелось, чтобы об этом помнили вы, приходящие...»
«Сергею Семёнову, профессиональное училище № 21, г. Тайшет.
Кто-то из великих сказал, что человек, берущийся за литературное перо, приводит в движение миры. И это так. Но: хорошо быть повелителем, однако нужно быть добрым повелителем. Желаю таковым тебе и стать».
«Марине Васильковой, Усть-Удинская средняя школа № 1, 7-й класс.
Много профессий в жизни, но, быть может, самая трудная и израбатывающая человека, но и самая-самая, приносящая утешение, – та, в которой ты пробуешь силы. Успехов тебе!»
«Виктору Котову, лицей г. Черемхово, 10-й класс.
Дорогой юный коллега! Эта книга из трудных времён России – хотелось бы, чтобы в будущем с твоим участием была написана другая, о временах более счастливых, книга».
«Жене Михайловой, Усть-Удинская средняя школа № 2, 11-й класс.
Надеюсь на встречу на страницах общей книги. И как знать! – может быть, скоро. Удачи тебе!»
В родном городе у Валентина Григорьевича не выпадало спокойных дней. Он был всем нужен: то у железнодорожников, строителей или милиционеров профессиональный праздник, и они хотели бы видеть в этот день у себя знаменитого писателя; то администрация Иркутска проводит День семьи и приглашает Распутина сказать сердечные слова многодетным родителям, то третье, пятое, десятое, и всюду одно: придите, пожалуйста, ваше слово запомнят все! И всегда в таких случаях поражали душевная тонкость Распутина, его скромность в любой житейской обыденности. Он мог попросить разрешение провести деловую встречу с иностранным писателем, к примеру, в Доме литераторов. Думалось: какое разрешение, это же общий писательский дом, только здесь и надо вести творческие беседы! Но Распутин поступал так, как привык. В подтверждение этому – ещё одна записка писателя:
6 мая 1995 г.
Андрей Григорьевич, извини, что не был на праздновании,2 я совсем забыл, что обещал этот день Хайте,3 а они напомнили.
Кроме извинения есть и просьба – дозволить 11 мая собраться у нас наверху4 Конгрессу русских общин – 15–20 человек. Это в 17 часов. Руководит конгрессом Р.К. Саляев,5 я тоже там буду. В. Распутин.
«Когда вы были молодыми…»
Думается, тут к месту будут ответы прозаика на вопросы, касающиеся самого главного: смысла творческой жизни, исполнения юношеской мечты, радостей или огорчений от созданного. Множество их, таких вопросов слышал за свою жизнь Валентин Григорьевич – на встречах, литературных семинарах, в редакциях газет, журналов, телевизионных и радиоканалов. Всех бесед на эту тему, конечно, не приведёшь. Но одну запись хочу воспроизвести. Это ответы на анкету молодёжного журнала «Русская сила», издававшегося в Иркутске (2001 г., № 3):
– Кем вы мечтали стать в молодости? Ваша юность ожидала того, чего вы добились в жизни?
– Я рос в глухой деревне, где самым уважаемым человеком был учитель. Не председатель колхоза, не председатель сельсовета, а воспитатель ребятишек. Им и хотелось стать. И, поступив в университет, я выбрал факультет, где готовились по большей части учителя. Проходил практику в школе, летом работал в пионерском лагере. Получалось. На групповой фотографии, кажется, после третьего курса одна из сокурсниц написала мне: «Ты будешь самым лучшим учителем».
Но с годами сложились другие перспективы. Попробовал стать журналистом – получилось; попробовал стать писателем – тоже вроде получилось. Так и ушёл от первоначальной мечты.
Юность, конечно, не ожидала того, что из меня получилось. Но это не значит, что получилось лучше, больше и полезней. Ярче – пожалуй, да. Но это не самая приятная жизнь, когда человек на виду. На виду он вынужден делать много лишнего, ненужного.
– Изменилось ли с молодых лет ваше понимание смысла жизни? В чём он, по-вашему?
– Пожалуй, не изменилось, поскольку в юности его и не было, просто жил и всё, как живётся, руководимый нравственными правилами, которые приобретены были с детства. Но позднее оно, это понимание, чётче оформилось, стало заглавным правилом.
Я представляю смысл жизни так: при наиболее полном и счастливом раскрытии себя найти то место, тот окоп на передовой, где сопротивление злу будет успешнее всего.
– Если б снова начать, пошли бы вы по жизни тем же путём? От чего вы бы обязательно отказались?
– Если б снова начать… но повторять жизнь всё равно было бы неинтересно. Я бы поискал чего-нибудь новенького. Например, должность лесничего. Но чудится мне, что не я делал свою жизнь, с этакой напористой отвагой беря рубеж за рубежом, для этого у меня мало тщеславия и нет железной воли, а был я ведом, да так осторожно, что могло показаться, будто это я выбираю дороги.
Можно, конечно, назвать, от чего бы я отказался («если б снова начать»), исходя из теперешней своей профессии, а если исходить из новой в предлагаемой вами новой жизни, то там сначала надо шишки набить».
Андрей Румянцев