«...Подобные примеры обнаружены мной в следующих произведениях, в связи с чем предлагаю не рассматривать кандидатуры названных претендентов на премию:
1. Эльч А. Карантин для родственников: роман / Алла Эльч. – СПб. : Реноме, 2019. – 144 с.
С. 7 «...стерва».
2. Панкратов Г. Российское время: сборник рассказов и повестей / Г. Панкратов. – Санкт-Петербург: Чтиво, 2020. – 264 с.
С. 42 «...шлюха».
3. Демидова А. Бабочка в высокой траве: сборник рассказов / А. Демидова. – Москва: Концепция, 2020. – 302 с.
С. 83 – отец уступает женщину сыну.
4. Кузнецов А. Подводный гном: стихи / Александр Кузнецов. – Оренбург: Издательский центр МВГ, 2019. – 56 с.
«Мой сосед Кирюха тоскует,
Не киряет без эля совсем».
5. Ки Л. Маршрутка: стихотворения /Любовь Ки. – Оренбург: Издательский центр МВГ, 2019. – 52 с.
С. 22 «Ну как же он, сука, хорош».
6. Левченко Е. Лети!: стихотворения / Елена Левченко. – Оренбург: Издательский центр МВГ, 2020. – 44 с.
С. 4 «Шли же на... их».
7. Остудин А. Небо вокруг: избранная лирика / Алексей Остудин. – Оренбург: Издательский центр МВГ, 2020. – 148 с.
С. 63 «Старое вино им клизмой вперилось».
Из письма Ивана Ерпылева по поводу премии имени С.Т. Аксакова в министерство культуры Оренбургской области
Есть в мире удивительная закономерность: если в Оренбургской области произошло что-либо увлекательное, значит, на горизонте немедленно возникает возмущенный человек, которого зовут Иван Ерпылев, и начинает отчаянно жаловаться. Он считает себя последним праведником земли русской, единственным подлинным патриотом и целомудренным моралистом. По причине такой самооценки он хронически негодует, строчит километровые письма во все инстанции, беснуется, глядя на каждое мало-мальски интересное событие: на фестиваль, конкурс, семинар-совещание, всякую новую книгу. Он поминутно хочет что-нибудь запретить. Нет, мы понимаем, что человек ничем на свете не доволен, бывает такой настрой у отдельных индивидуумов: крепко запущенных даже психотерапевтам лечить приходится. Но сам-то вечно хмурый критик чем велик и прекрасен? Какие нетленные произведения создал, чем в литературном процессе отметился?
О, творческие результаты Ивана грандиозны. 1 апреля 2017 года он народным читательским голосованием был удостоен «Оренбургской калоши» – особой награды за сомнительные достижения в области стихосложения. Этот ценный приз в виде милой калоши с красным бантиком сочинитель отхватил в номинации «Именем Тарабарского короля» за следующие бессмертные строки:
Грядет четвертая весна...
Слоновьи племена
О нас забыли до поры.
Лишь мастодонты-комары
Свои вонзали топоры
Сквозь тридцать три шкуры.
Луны качается плафон.
Хоть есть у каждого айфон –
Не дозвониться на Афон.
Не ловит телефон...
Простите, что? А, понимаю, комарик виршетворца укусил, головушка-то поэтическая побаливает с тех пор... Но почитаем еще, вдруг дальше полегчает?
Того гляди, Дядя Степа
Привяжет жестянку
На хвост Чеширскому коту
И отпустит греметь
На просторах цивилизации.
Нет, не полегчало, увы, еще и коту досталось. Хочется спросить словами из мультфильма: «Пошто животину тираните?»
И для полноты картины – чуть-чуть из любовной лирики:
Точно первобытные вериги,
Шкуры твои бедра облепили.
Во-первых, вериги не могут быть первобытными (откройте на досуге учебник по религиоведению). Во-вторых, что тут чем облеплено: шкуры бедрами или бедра шкурами? Падежи грамотно расставлять не пробовали?
Ерпылев вызывает отторжение даже у тех, с кем находится в одном идейном стане; Станислав Куняев высказался четко: «Противная сторона очередной раз мобилизовала одних и тех же дежурных подпевал, возникших из литературного небытия: Подлузский, Блехман, Ерпылев, Хартавакян... Чем они обогатили современную прозу, поэзию, критику – этого не знает никто. Ясно только одно: получив возможность ответить мне в социальных сетях, они на короткое время всплыли, как то самое «вещество», которое, как говорится, «не тонет в проруби».
Всякий раз, когда штудируешь очередной жалобный (в обоих смыслах) опус Ерпылева, диву даешься, как много явлений и фактов его шокирует, возмущает и пугает. То одно неприлично, то другое, а подсмотренное у иного, гораздо более уравновешенного и радостного автора слово «клизма» и вовсе заставляет нежную душу Ивана биться в конвульсиях. А разве никогда не приходилось задумываться, что в человеческой жизни непристойно практически все: от способа, каким мы появляемся на свет, до предсмертных судорог зловонного старческого организма? Надо бы воспринимать мир спокойнее, иначе у вас и золотой фонд русской классики отвращение вызывать начнет.
Взять, к примеру, Достоевского. У него Свидригайлов – завуалированный педофил, а Ставрогин – тот вообще педофил открытый, сам рассказывает, как девочку домогательствами до суицида довел. Запретить Федора Михайловича! Какого лешего (надеюсь, так выругаться можно) он пишет про амурные похождения блудливого Карамазова-старшего? Еще у Достоевского есть озорной капитан Лебядкин, вы помните его пародийные стихи? «Краса красот сломала член». Как сказала бы фрекен Бок, «Фу, как некультурно».
Если цепляться к каждому слову, Есенина запрещать надо на 80 процентов, оставляя только лирику о природе. Ибо в иных его текстах либо видны последствия алкоголизма, либо содержится бранная лексика. Нет, о природе тоже запретим, он даже о животных писал непристойно:
Утром в ржаном закуте,
Где златятся рогожи в ряд,
Семерых ощенила сука (! – БС),
Рыжих семерых щенят.
Был бы Есенин более воспитанным – не сквернословил бы, а выразился вежливо: «Семерых произвела собака женского пола». Но не оказалось Ивана Ерпылева рядом, не повезло Сергею Александровичу…
Хуже всех, конечно, Корней Чуковский. У него Мойдодыр и мама такое непотребство развели! Выбегал из спальни, распутник эдакий, кривоногий и хромой, да еще и от своей вины отмазывался, на мытье ссылаясь!
Уважаемые, давайте рассуждать логически. Гражданина Ерпылева не устраивает слово «клизма». Значит, надо заменить его другим выражением с тем же самым смыслом. Произведем эту замену и получим вместо клизмы «приспособление, предназначенное для очищения и промывания прямой кишки и толстой кишки либо для введения в прямую или толстую кишку растворов лекарственных веществ». Ну что, лучше стало?
Если все это подытожить, приходит на ум еще одна классическая цитата: описание светских дам из «Мертвых душ» Гоголя: «Дамы города N. отличались, подобно многим дамам петербургским, необыкновенною осторожностью и приличием в словах и выражениях. Никогда не говорили они: «я высморкалась», «я вспотела», «я плюнула», а говорили: «я облегчила себе нос», «я обошлась посредством платка». Ни в каком случае нельзя было сказать: «этот стакан или эта тарелка воняет». И даже нельзя было сказать ничего такого, что бы подало намёк на это, а говорили вместо того: «этот стакан нехорошо ведет себя».
Вот теперь ясно, с кого берет пример Ерпылев. С барынек, сплетничающих на диванчике. Бедняга! Гамлет, вместо черепа держащий в руке калошу. Человек, не понимающий, насколько смешон он сам и все его стихопыхтения, неумеха, поучающий умельцев, зануда, цепляющийся к микроскопическим штрихам чужих текстов и щедро прощающий себе, любимому, сотни ляпов. Трагический персонаж.
Иван, ведь жаловался? Что ж, своего добился. Нам всем стало тебя жалко.
Борис СОЛОМАТИН, Оренбург
