Тамара ЕГОРОВА,
Ялта
БЫТЬ СОБОЮ
Быть собою не так-то просто,
лучше в маске. Надёжней в ней
депутату, клерку, прохвосту.
Быть под кем-то – оно верней.
Кто под долгом ходит, сутулясь,
кто под чином, под каблуком,
кто в открытую, кто шифруясь,
кто в штиблетах, кто босиком.
Кабы голос сорвать не боялась
на пронзительной ноте «си»,
я бы дискантом спела ярость,
да простит меня Дебюсси.
Может быть, не вышла я рожей
или Бог поставил тавро,
только Случай, прихвостень Божий,
ставит жизнь мою на зеро.
Не скрипи, тоска, как оглобля,
не играй, судьба, в поддавки.
Жить хочу сейчас и сегодня,
каждый день, как с новой строки.
Жить хочу без вуали и грима –
Прогибается пусть иной.
Безрассудство – девиз экстрима,
Ну а мой девиз – быть собой.
ПОСЛЕДНИЙ РАССВЕТ ПУШКИНА
Продуманно, не сгоряча
Пришло решение простое.
Задета честь. Она – святое…
Чадит усталая свеча.
Блуждают тени на портьере,
Рассвета луч стучит в окно…
Стреляться – это решено.
Пора. Не скрипнули бы двери.
Как тяжко этот груз нести –
Интриги, клевета, подлоги…
Пролётка ждёт уж у порога.
Вперёд. Иного нет пути.
Прости, жена, Господь, прости.
Поверьте, не могу иначе.
Запас терпения истрачен.
Час пробил честь свою спасти.
Звезда растаяла вдали.
Свеча задута. Трость и шляпа
Бесшумно вынуты из шкапа…
Не разбудить бы Натали…
Сюжет банален и не нов.
Ну, полно мешкать. К чёрту жалость!
А до бессмертья оставалось
Всего-то несколько часов.
Ольга ДУБИНЯНСКАЯ,
Симферополь
М.А. Волошин
Манит звёздное небо,
яркий просверк зарниц,
Мир, в котором ты не был,
поле белых страниц,
Вихрь космической бури,
свет сверхновой звезды,
Превращение буден
в праздник чистой мечты.
Проложить бы дорогу
напрямик ли, с торца
К золотому чертогу
Демиурга-творца,
Между жизнью и Жизнью стать
незримым мостом,
Покидая отчизну вслед
за Южным Крестом.
В тайну высших мистерий
заглянуть глубоко,
Чтобы стать подмастерьем
хоть на миг у Него.
Манят звёздные вёрсты,
неизведанный путь.
Сборник собран и свёрстан.
Заключительный. Пусть.
* * *
Мне не бывать ни в Риме, ни в Париже,
На Валааме и на Соловках,
Не сделаться девчонкой ярко-рыжей
С сиренью свежесрезанной в руках,
Не прыгнуть с парашютом и с трамплина,
Не штурмовать вершин высоких гор,
Не мять гончарным кругом влажной глины
И на кувшин не наносить узор,
Не проложить дорогу сквозь пустыню,
Колодец не открыть с живой водой,
Не обрести прекрасную святыню,
Хранящую пречистый образ Твой.
Зачем же я была на этом свете,
Прошла суровый долгий Дантов круг?
Чтобы понять, что человек в ответе
За всё, что совершается вокруг.
Владимир МИРОНОВ,
Ялта
ПРИЛАГАТЕЛЬНОЕ
Это слово мне послано свыше,
Ибо ходит за мною, преследуя,
От рожденья, в затылок мне дышит,
Но готов с ним идти на край света я!
В полном смысле – мой ангел-хранитель
С незабвенной душой – до молчания…
Дюжей силушки (если хотите)
И терпения до нескончания!
В этом слове найдёте: былинность,
Звон цепей, ломоть хлеба насущного,
Удаль, волю, и меч, и повинность,
И любовь, на всю жизнь что отпущена!
Это слово – мне крест и нагрузка,
Грубо, дерзко и где-то ругательно…
Но горжусь прилагательным РУССКИЙ,
Что оно и ко мне прилагательно!
РУСЬ МОЯ
Разлюбить не смогу и забыть не берусь
Синеглазых лугов с незабудками,
Где заря вязью пишет мне на небе: «РУСЬ» –
Златопламенными снизу буквами…
Автор неизвестен
Высью ястребиною,
Далью светлоликою,
Где заря – рябиною,
Небо – голубикою
Растеклась Россиюшка,
Что кагор по скатерти,
С православной силушкой,
С нищетой на паперти!
С расписными ложками,
Гжелью, самоварами
Снова ты придёшь ко мне
С лапотно-букварными
Думами с узорами –
Как с резными ставнями,
С башнями дозорными,
Где вороны стаями,
С крепостями тёмными,
С крепостными смердами,
С нимбами и тёрнами,
Где святые – смертные
На иконах ликами
В серебре да золоте…
Встанешь, Русь Великая,
В роскоши и голоде,
В святости и в оргиях…
К чести – кровь траншеями
В рай попасть с «Георгием»,
С «Анною» нашейною…
Где идут догробные
Жёны вслед за войнами:
Кто канвой окопною,
Кто в Сибирь конвойную
Лесом да болотами,
Да с таёжным снадобьем,
С бабьими заботами
И с любовью надо бы.
Уповай с покорностью
К Божьей справедливости,
Русский муж из гордости
Не потерпит милости.
Эко смотрит беркутом,
Пред судьбой не горбится,
«Упаси бог в рекруты» –
Вдово станет в горнице!
В дни междувоенные
Жить, гулять дозволено…
Есть топор с поленьями
Да рука мозольная!
С балалайкой пьяною
Выйдет (в рёбра – чёрт ему)
С девками румяными
В баньку, да по-чёрному,
Да с крещеньем в проруби…
С драками и бреднями
Утром, на хмельной брови
С пятаками медными,
С квасом да рассолами
(Дурь ещё не вышла вся)
И рубаха сколая* –
Не успела вышиться…
Русь патриархальная
Где-то, тьмой заросшая,
В судьбах – вакханалия,
Доблесть – низагрошная,
Хоть слезу да выдави,
Грусть вживай по семени –
Русь, рожай Давыдовых,
Пушкиных, Есениных!
Чтобы слово явственно
Жгло на сердце порванном,
Чтоб летело ястребом,
Не вернулось вороном!
Не опишешь книгою
Песню соловьиную…
Грезит ночь – черникою,
А заря – рябиною!
________________________
* Рубаха сколая – (устар.) т.е. новая, но ещё незаконченная в пошиве или в вышивке: намётана или части её приколоты булавками.