Игорь Покотилов. Мексиканский тупик vol. 2: сборник стихотворений. – Воронеж: Новые Горизонты, 2024. – 61с.
Уже название книги стихотворений Игоря Покотилова – «Мексиканский тупик vol. 2» – даёт понять, что читателя ждёт захватывающее и напряжённое чтение, наполненное всевозможными приёмами, позаимствованными в том числе из кинематографа. Так называемый мексиканский тупик часто используется во многих фильмах Тарантино – трое или более персонажей одновременно направляют друг на друга оружие. Маркировка «vol. 2» означает второй диск серии – тут снова отсылка к кино, а ещё – ассоциация с проигрываемой в которой раз пластинкой.
Игорь Покотилов «ставит нам диск», на котором – реальность, как она есть. Пропущенная через фильтры восприятия поэта, она предстаёт на первый взгляд мрачной и жуткой, населённой призраками и мертвецами, которые меняются местами с реющими в небесах воронами – то ли из русских сказок, то ли из стихотворения Эдгара По, то ли из немецкого фольклора, где ворон олицетворяет прóклятую душу: «Местное кладбище всех не уместит, / И поминальных столов не хватит, и спирт из блюдца. / А по ночам эти мёртвые чисто из мести / Летают над вороном, над его головой вьются». В отличие от тех, кто сражается с потусторонними силами или избегает их, Игорь Покотилов не то чтобы переходит «на тёмную сторону» – но словно пытается эту сторону услышать и понять: «Привидения не оставляют следов. / Скребутся себе, гремят цепями, воют. / И частенько сетуют на то, / Что им жутко не нравится жить с тобою». Поэт изображает их трогательными, будто нашкодившие дети: «Утром, бывало, захочешь кофе, поставишь чайник / И обнаружишь чашку свою разбитой, / Рядом записка: мол, всё это так, случайно, / Дескать, призраки не бандиты».
Сам поэт предстаёт перед нами в образе этакого одиночки и циника, вброшенного в мир, отмечающего и впитывающего всё происходящее в нём, но бессильного что-либо изменить: «Знаешь, как хочется музыки в кабаке./ Преломляем хлеба, солнца ли ждём. / Шныряет неместный туман на местной реке, / Пойди разберись, что будет потом».
Что ещё чувствует этот циник-одиночка? Усталость и скуку («Только всё интересное – страшновато, / Остальное неинтересно»), безразличие, рождённое свободой выбора («И можешь куда угодно пойти – / В бутлегеры или гангстеры»).
Желание отделиться от реальности приводит к её восприятию через призму кино. Мы замечаем внутренний диалог героя с режиссёром, стремление «сверить» действительность с кинематографом («Прав был и Чикатило, и Мартин Скорсезе – / Берёзовый сок пахнет, как кровь, на срезе»).
Поэт – мастер метафоры, яркого художественного образа «До осени меня не пеленай, / Не прячь глаза, как степи, в перелесок, / Когда с небес девятая волна / Обрушится мне горло перерезать», «Из-под земли мне мёртвые гладят подошвы...».
Мир, созданный Игорем Покотиловым, бескомпромиссен и даже жесток («Здесь, видно, нашёл приют кот Баюн. / Семеро одного не ждут, / Но бьют»). Но его циничный, якобы безразличный ко всему герой, как никто иной, способен «читать» этот мир и по-настоящему чувствовать его.