КНИЖНЫЙ 
РЯД
Париж, которого не знают парижане. – СПб.: Изд. «Росток», 2012. – 384 с. – 1000 экз.
Париж давно заслужил такую книгу. Заслужили осколки его Средневековья, чудом уцелевшие под всесокрушающим циркулем барона Османа, заслужили подземелья, каналы, блошиные рынки, странные пассажи, заслужили парижские сады и диковинные музеи, подобных которым, кажется, нет нигде. И улицы греха с весельем и горем пополам. И кладбища. И приюты музыкантов. И оазисы гурманов. И адреса великих теней. И тени без адресов.
Конечно, найдётся множество парижан, которые совсем неплохо знают тот Париж, о котором рассказывает автор, но к большинству обитателей французской столицы утверждение заголовка приложимо наверняка. Ведь точно так же миллионы петербуржцев не подозревают, что на Васильевском острове, в четырёх и семи минутах ходьбы от ростральных колонн есть Тифлисский переулок и ботанический сад.
Наверняка на французском языке издано немало подобных книг о Париже. Но нашим соотечественникам присущи два противоречивых качества: неистребимая культуроёмкость, с одной стороны, и дурное знание иностранных языков – с другой. Отдав должное покупкам на улице Риволи и в «Галери Лафайет», они, как правило, благовоспитанно переключаются на Лувр и Орсэ, на речные прогулки по Сене и экскурсии в автобусах с открытым верхом. Но обычно до отъезда остаются ещё два-три дня. Их-то и поможет украсить рецензируемая книга.
Кто, полистав издание, устоит от соблазна посетить место, где 25 апреля 1382 года в пять часов пополудни алхимику Николя Фламелю с помощью супруги Пернеллы удалось впервые «превратить полфунта ртути в примерно такое же количество чистого золота»?! И если бы это удалось лишь однажды! Нет, Фламель ставит производство золота на поток. К нему приходит баснословное богатство: он становится собственником тридцати с лишним домов и земельных участков только в Париже. К чести Фламеля, он проявляет чудеса щедрости. Вместе с женой они основали и содержали 14 больниц и 7 церквей, заботились о вдовах, сиротах и бездомных. По воскресеньям алхимик раздавал милостыню у церкви Сен-Жак де ля Бушри. Улочки, некогда её огибавшие, по сей день носят имена Фламеля и Пернеллы.
А вот ещё одна парижская диковина, информацию о которой раскопала Кира Сапгир. Речь об островке раннего социалистического эксперимента. В 1882 году инженер Эмиль Кашё, поклонник идей утописта Фурье, основал в Париже ассоциацию «Кооператив рабочих жилищ Пасси-Отей» и силами этой ассоциации построил до конца XIX века «посёлок равноправных тружеников» из 67 «образцовых пролетарских домов» – и не где-нибудь, а в архибуржуазном 16-м округе. Предполагалось, что это будет работающий, как сказали бы сегодня, «в тестовом режиме» фаланстер – ячейка справедливого общества, производительно-потребительская модель будущего «правильного» социального строя. Населяющие её пролетарии должны были пользоваться, среди прочего, выгодами общественной организации приготовления пищи, стирки белья и т.д.
Как и следовало ожидать, фаланстер быстро эволюционировал в нечто иное – не зря его нынче населяют профессора университетов, журналисты, лица свободных профессий.
А как не посетить Музей Монпарнаса (авеню дю Мэн, 21), так упоённо описанный в книге? Здесь в 1912 году художница Мария Васильева, ученица Анри Матисса, создала в своей мастерской сперва «кантину» (столовку) для бедных художников, а затем Свободную русскую академию художеств, превратившуюся позже просто в Academie Vassilieff. В музее, созданном несколько лет назад усилиями энтузиастов-французов и ещё не попавшем в большинство путеводителей, работает постоянная экспозиция «Мария Васильева в своих стенах».
Книга Киры Сапгир полна таких историй. Их хочется пересказывать и пересказывать. Почти каждая из них – идёт ли речь о хрустале, о стиле «модерн», об абсенте и трюфелях, о тайнах Парижского метро – история какого-то удивительного человека или группы людей. Это книга историй в лицах.
Хочу закончить цитатой из предисловия к книге. Оно принадлежит перу почётного члена Российской академии художеств, знаменитого французского слависта и коллекционера Ренэ Герра. (Отмечу: предисловие написано по-русски): «Откроешь эту книгу, тронешь лампу Аладдина – и с её страниц стремительно вырвется читателю навстречу сам дух вольного и таинственного Города, который и нашёптывает автору все эти поучительные, весёлые, грустные, а порой озорные истории».