Украина теряет адвоката в лице Польши, Польша приобретает недруга в лице Израиля
Польша опять спровоцировала международный скандал. Став в конце 90-х инициатором моды на «историческую политику», она совершила очередной шаг в законодательном регулировании трактовок прошлого, который задел сразу несколько стран.
Проект поправок в закон об Институте национальной памяти Сейм принял 26 января внушительным большинством голосов – «за» было 279 депутатов из 414, а «против» – лишь пятеро. Основная оппозиционная партия «Гражданская платформа» воздержалась – посчитала закон несвоевременным, но и выступать против не готова. Вообще по главным вопросам, которые в нём затрагиваются, в польском обществе консенсус. Это два момента: отрицание обвинений поляков в участии в холокосте и неприятие любых прославлений бандеровцев.
Закон предусматривает уголовную ответственность «за отрицание преступлений украинских националистов против поляков в ХХ веке». Теперь попадают под запрет термин «польские концлагеря» и любые ссылки на то, что поляки соучаствовали в уничтожении евреев в ходе Второй мировой войны. За нарушение – штраф до 1000 евро или тюрьма на срок до трёх лет. Карать вправе не только польских граждан, но и жителей других государств, причём даже не пребывающих в Польше. В итоге Варшава серьёзно осложнила отношения с Украиной, а также с Израилем и США. И всё это на фоне ухудшения положения Польши в Евросоюзе и угрозы стать первой страной ЕС, против которой могут ввести санкции и даже лишить права голоса в Совете ЕС. Варшава нажила себе большие проблемы, однако вряд ли пойдёт на попятную. Польский сенат 31 января утвердил закон в неизменном виде.
В Израиле тут же появился законопроект, по которому польский закон приравнен к отрицанию холокоста, что преследуется в этой стране. С такой трактовкой согласен премьер-министр Израиля Б. Нетаньяху, если судить по его записи в «Фейсбуке». Поставлен вопрос об отзыве израильского посла из Польши. Госдепартамент США тоже не промолчал, призвав Варшаву пересмотреть текст закона. Не осталась в стороне и Украина. Глава МИДа П. Климкин воспринял закон как признание преступной всей украинской нации, указав в «Твиттере», что идея «ведёт в никуда». Верховная рада готовит симметричный ответ.
Впрочем, ранее Киев был вынужден смириться с признанием Польшей в июле 2016 года Волынской резни геноцидом. Отношения двух стран портятся год от года. Парадоксальным образом это началось после Евромайдана, который сама же Варшава активно поддерживала. Но постепенно в Польше осознали, что проевропейские силы Украины одновременно являются и бандеровскими, и очень из-за этого расстроились. С кем же работать, если проевропейских антибандеровцев на Украине попросту нет? Приход к власти по итогам выборов 2015 года право-консервативной партии «Право и Справедливость» сделал вопросы исторических трактовок чуть ли не важнейшим аспектом польской внешней политики, поэтому конфликты были неизбежны. Слова лидера правящей партии в адрес Украины – «С Бандерой вы в Европу не войдёте!» – приобрели форму закона.
В «войне памятников», развязанной властями Польши, жертвами стали не только знаки благодарности советским воинам, но и надгробья бандеровцам. Они оскверняются или сносятся не по решению властей, однако «инициатива снизу» приобрела немалый размах. На Украине так называемые активисты ответили тем же, а власти запретили Польше проводить эксгумацию погибших поляков. Это вызвало шок в польском обществе. Его усилили новые события: попытка подрыва польского автобуса на Украине и обстрел польского консульства.
Два месяца назад президенты попытались оздоровить отношения, проведя 13 декабря встречу в Харькове. Что интересно: из 31 минуты своей пресс-конференции А. Дуда и П. Порошенко 18 минут говорили об исторической политике – правда, в весьма общих формулировках. Президенты даже решили создать специальную комиссию по обсуждению спорных исторических вопросов, но трудно представить, как она теперь соберётся. Принятие законопроекта о запрете бандеровской идеологии как раз в тот день, когда президенты стран-соседей вновь встретились на форуме в Давосе, несомненно, имело символический смысл, очерчивая границы допустимого.
Польша уже не стесняется разговаривать с Украиной на языке односторонних требований. Но Киев сам виноват, что поставил себя в такое положение. Лишившись возможности геополитического манёвра (из-за разрыва связей с Россией) и доведя свою экономику до крайне плачевного состояния, он вынужден занять перед Западом позу просителя. А как в ней отстаивать свои интересы? Вдобавок вдруг теряется такой союзник. Ведь Польша в своё время взяла на себя роль «адвоката Украины в Европе». И помощь поляков в ЕС, как и усилия мощного польского лобби в США, были очень важной опорой Украины. Особенно на фоне растущего разочарования в ней на Западе.
Сейчас всё очевиднее: по вопросу о бандеровцах ни Варшава, ни Киев не готовы на компромисс. Для поляков любая уступка будет означать предательство памяти предков. Для киевских властей украинский национализм – идеология, на которой они держатся. На доске пат. Как из него выйти, не знает никто.
Принятие антибандеровского закона неминуемо спровоцирует регулярные скандалы вокруг обвинений украинских гастарбайтеров и общественных деятелей в пропаганде запрещённой идеологии. Появятся заключённые, оштрафованные, высланные. Уже сейчас достаточно зайти в соцсетях на страничку почти любого из многочисленных украинских студентов в Польше, чтобы найти криминал. Польша намерена составлять списки нарушивших закон иностранцев (понятно, о ком речь), которым перекроют въезд в шенгенскую зону. А как поступать с украинскими болельщиками на стадионах с их разудалыми кричалками и плакатами? Арестовывать скопом?
За всем этим – проблема гораздо большего масштаба. Дело ведь не только в бандеровцах, которым, конечно, нет оправдания. Но мода на внешнюю «историческую политику», на криминализацию прошлого ведёт к всё более детальному законодательному регулированию и ужесточению исторических трактовок. И вот уже принятие законов в одной стране вызывает понятную реакцию в другой. Вал исторических обвинений нарастает. Вскоре при пересечении границ туристу, видимо, придётся подписываться под признанием большого списка «единственно верных» объяснений фактов прошлого, принятых в этой стране. По сути, мы имеем дело с законом о наказании за мыслепреступление. Польские власти уверяют, что новый закон не противоречит свободе слова. Но как же не противоречит, если он её ограничивает?