Созыв Конституционного собрания как ключевая проблема современной России
Не так давно общество скупо проинформировали, что «рабочая группа во главе с руководителем администрации президента признала нецелесообразным созыв Конституционного собрания». Однако вряд ли можно считать этот вопрос окончательно закрытым.
Абсолютно предсказуемое по своим итогам завершение большого избирательного цикла 2011–2012 гг. в практическом плане не сняло ни одной из значимых политических проблем, стоящих перед Российской Федерацией на современном этапе её постсоветского развития. Более того, добившись желаемого результата, действующая власть в лучшем случае на время «заморозила», а в худшем – лишь усугубила положение в стране (а заодно и своё собственное), чем создала новые, вполне реальные угрозы для существования хрупкой и неустойчивой, в силу почти полного отсутствия подлинного народовластия, российской государственности.
В этих оценках ничего не в состоянии изменить то обстоятельство, что под давлением бурных протестов части общества правящие круги были вынуждены пойти на ряд предвыборных уступок формального – тактического характера, воплощённых в так называемых медведевских законах. Тем более было бы в корне неверно, на мой взгляд, считать эти явные полумеры началом некоей более или менее серьёзной политической реформы.
Во-первых, данные законы не нацелены на решение какой-либо из стоящих перед страной важных государственных задач по существу. Оставаясь всего лишь «клеточной» реакцией власти на требования возмущённых граждан, они, естественно, не в состоянии открыть путь к комплексному решению той или иной масштабной политической проблемы, имеющей место в нынешней России.
«Медведевские законы» нельзя рассматривать в качестве некоего начала серьёзной реформы действующей политической системы страны и потому, что они практически не затрагивают конституционные основы государственной и политико-правовой жизни современной России. А это, вне всяких сомнений, базовый вопрос, без последовательного решения которого немыслимо сколь-нибудь существенное изменение ситуации к лучшему.
В последнее время страна переживает вовсе не «болезнь роста», а самый настоящий всеобъемлющий кризис созданной ещё Ельциным политической системы, основные параметры которой закреплены в Конституции РФ 1993 года. Следовательно, чтобы преодолеть данный кризис, необходимо обратиться к комплексным мерам сугубо системного характера, центральное место среди которых должно отводиться достаточно серьёзным изменениям в Основном законе страны.
Трудно не согласиться с теми, кто полагает, что сегодня в России созрела необходимость весьма радикальной конституционной реформы, осмысленное и целенаправленное проведение которой только и может вернуть утерянное доверие населения к власти, восстановить в полном объёме легитимность избранного главы государства и, добавим от себя, создать ту институциональную базу, без которой просто немыслима успешная модернизация страны. Но чтобы всё это осуществить, сама власть должна прежде найти в себе силы признать существование проблемы как таковой, не дожидаясь, пока это придётся сделать под давлением возмущённого народа. А также выбрать и предложить приемлемый для себя и общества способ реализации намеченного.
Сегодня, как представляется, сложились достаточно благоприятные условия для таких действий. Это предопределяется главным образом двумя факторами:
а) наступившим состоянием поствыборной определённости, которое открывает широкие возможности для политического маневра;
б) наличием не противоречащего действующей Конституции РФ способа решения назревших проблем (в том числе достаточно радикальным образом), не нарушающего нормальной жизнедеятельности государства.
Речь, конечно же, идёт о Конституционном собрании, возможность вполне легального созыва которого на основе соответствующего Федерального конституционного закона (далее – ФКЗ) вытекает из смысла ст. 135 Конституции РФ.
Ключевая проблема здесь заключается в том, что в течение почти двух десятилетий российская власть осознанно (хотя и под разными предлогами) уклонялась от выполнения своей конституционной обязанности в части принятия ФКЗ о Конституционном собрании и это полностью укладывалось в её стратегическую линию на последовательное выхолащивание народовластия даже в тех формах, которые непосредственно предусмотрены Основным законом страны.
Однако и реализация этой линии имеет свои пределы, поскольку рано или поздно политически мотивированная «охранительность» перекрывает каналы нормального государственного развития и превращается в свою противоположность – в разрушение. Хороший шанс избежать подобного сценария даёт именно безотлагательное принятие ФКЗ о Конституционном собрании (благо существует целый ряд высокопрофессиональных наработок – была бы политическая воля пустить их в ход) и подготовка к созыву собрания. Такой разворот имеет ряд несомненных преимуществ.
Уже только начало работы над долгожданным ФКЗ о Конституционном собрании означало бы отчётливый сигнал, посланный властью обществу, что та адекватно воспринимает происходящее в стране, серьёзно относится к реально существующим в обществе сомнениям относительно демократичности сложившейся в России политической системы и готова к равноправному, уважительному диалогу с ним в деле реформирования данной системы в интересах укрепления и всестороннего развития российской государственности.
«Добро» власти на подготовку и скорое принятие ФКЗ о Конституционном собрании свидетельствовало бы о том, что она поднимает вопрос о комплексной реформе политической системы на должный политико-государственный уровень, исключающий как бесплодные, по сути, дискуссии о количестве «подрядных» президентских сроков, так и попытки отвлечь общественное внимание от главного при помощи «политических пустышек» типа «открытого правительства» или «общественного телевидения».
Наконец, серьёзное обращение власти к вопросу о созыве Конституционного собрания вполне может привести к существенному усилению её собственных позиций. Глубоко заблуждаются те, кто считает созыв Конституционного собрания проявлением слабости власти и недопустимой уступкой оппозиции – как системной, так и несистемной.
Уступить вовсе не означает капитулировать. Тем более что подготовка ФКЗ о Конституционном собрании – лишь первый шаг, начало достаточно длительного процесса, итогом которого должно стать закреплённое в Основном законе новое качество политической системы современной России.
Как представляется, это новое качество не может быть достигнуто без решения как минимум фундаментальных политико-правовых проблем общегосударственного масштаба, важнейшая из которых связана с восстановлением легитимности российской власти, во многом подорванной как нечестными выборами, так и циничными «вольностями» властей предержащих, нещадно эксплуатирующих сверхпрезидентскую Конституцию РФ.
Следует заметить, что восстановление полноценной легитимности нынешней российской власти с неизбежностью повлечёт за собой новое обращение к другой базовой проблеме – проблеме легитимности той «новой» России, которая возникла на обломках разрушенного Советского Союза, став его формальной правопреемницей. Особенно в контексте судьбоносных событий августа–декабря 1991 года и сентября–октября 1993 года.
Совсем рядом с проблемой восстановления легитимности власти находится фундаментальная проблема установления нового, более соответствующего потребностям прогрессивного развития страны баланса властей в современном Российском государстве.
Очевидно, что сегодняшнее положение этим потребностям не соответствует. Но данная констатация вовсе не означает, что ради исправления одного «перекоса» следует бросаться в другую крайность, как это делают, к примеру, те же либералы-ельцинисты, готовые ради избавления от ненавистной им путинской власти трансформировать Россию в абсолютно недееспособную (ввиду полного несоответствия масштабам страны, ментальности её народа и сложившейся здесь в течение веков государственной традиции) парламентскую республику.
Куда более интересным, а главное – полезным для страны представляется подход, предполагающий серьёзную «корректировку» роли и места президента и его администрации в обновлённой системе государственной власти и управления (в частности, при сохранении за главой государства большинства его нынешних прерогатив он должен быть лишён конституционного права единолично определять основные направления внутренней и внешней политики государства, а его администрация – возможности вмешиваться в повседневную практическую деятельность парламента и правительства).
Необходимо создание принципиально нового высшего представительного и законодательного органа страны (вместо нынешнего нелегитимного «непарламента»), укрепление позиций правительства при одновременном усилении его зависимости от парламента, консолидация судебной власти – создание единого Верховного суда с несколькими относительно автономными судебными палатами – по конституционным спорам, по арбитражным делам, по гражданским и уголовным делам.
Наконец, третья фундаментальная проблема, без решения которой немыслимо новое качество политической системы РФ и которую практически невозможно решить без непосредственного участия Конституционного собрания как органа социально-политического представительства всего многонационального и многоконфессионального народа России.
Это – извечная российская проблема ответственности власти перед народом.
Точнее, проблема преодоления тотальной безответственности власти, в условиях которой ни один правитель (на выбор – царь, генсек, президент) никогда не несёт предметной ответственности за конкретные результаты своего правления ни перед народом, ни перед его полномочными представителями, ни перед законным судом.
Трагизм ситуации усугубляет то обстоятельство, что даже в так называемой свободной России в отличие от многих других демократических государств за двадцать минувших лет так и не заработал механизм периодической неконтролируемой смены верховной власти.
Есть большие и обоснованные сомнения в том, удастся ли решить эту вековую проблему на нынешнем вираже исторического развития России. Но возможность сделать серьёзный шаг вперёд в нужном направлении, безусловно, существует.
Осмелится ли власть по собственной воле приступить к конституционному реформированию, не побоится ли созвать Конституционное собрание, тем самым начав открытый и честный диалог с обществом?
, доктор юридических наук